|
|
Любина страница Люба Хорева, выпускница школы №177 прошлого года, а сегодня ее вожатая, в какой-то степени вырастала и в «Зеленом Парусе». Мы гордимся ее талантливыми стихами, бардовскими песнями и прозой. Мы ее любим. Сегодня мы публикуем ее новое сочинение – еще одну историю Лошади. Таких историй много у русских писателей, но у Любы своя – собственная... Синий цветок люпина или История Лошади Ну, вот, рыжий мой, ещё один день на исходе. Закусив удила, бок о бок я шагаю со своими сводными сестрами по кругу. Опять этот режущий глаза свет рампы, до рези сверкающий купальник дрессировщицы... Взмокла спина под цветастой накидкой. Сбросить бы!.. Резкий щелчок. Боль. Когда же все это кончится!.. Ещё круг, еще...еще. И глубоко за полночь – чертов загон и сухой овес. Который год такими вот ночами я вспоминаю родные степи Пригорья, их сладковатый, теплый запах, манящее туманное раздолье, высокие тонкие травы, желтизной напоминающие внутренний цирковой занавес... И звезды – эти тысячи внимательных глаз небесных коней, раздевающие душу до беспомощного мозга ее костей. Темнота... Печаль... Невыносимая, усиливающаяся с каждой секундой тоска. Я ткнулась носом в овес, и внезапно нюх мой уловил еле разбираемый аромат люпина. Пошарив мордой в яслях, я выловила высохшую былинку с синеватыми лепестками. Родной запах! Язакрыла глаза, и передо мной – снова поле, заросшее люпином. Каждая полоса моего исхлестанного тела заныла новой, крепкой болью. А в ушах - тихий свист ночных сверчков и трепетанье лёгкого ветра... Смотри – вдали темнеет узкая полоска леса. Давай наперегонки?.. Рванули – и заверещал ночной воздух. Словно в теплую реку, я ныряю в эти густые, черно-синие сумерки, обдающие разгоряченные бока терпкой прохладой... Эх!..- перемахнула через одинокий кустик репейника. Легко! Весело!.. Далеко еще до леса – доброго, лохматого, и небо сливается с землей в одно, в непреодолимое желание взмахнуть крыльями и никогда больше не останавливаться, а под конец только рухнуть в теплые люпины и, поджав копыта, глядеть фиолетовыми глазами в бездонную пустоту... ...А спустя час мы уже бродим с тобой – рыжим, лохматым – среди редких сосенок подступившего вплотную леса, подбираем губами бруснику и подолгу нюхаем запахи народившихся сегодня грибов и сосновой смолы. Сухая тропа... Глухо тупая копытами, ты заходишь вперед, зовя меня через лес к мелкой реке. И опять мы мчимся, двумя песнями вписываясь в тишину непроглядности... И – вот он, песчаный бережок. Журчащее лунное серебро, цепью оковавшее усталые копыта... Горьковатый вкус воды, два-три зудящих комара и верный ты, добро прядающий мягкими ушами, трущийся белой отметиной на лбу о мою вороную шею... Подумать только! Во сне ты – такой живой и близкий, а наяву тебя нет. Пал на прошлой неделе от легочного сапа. ...От мускулистых ног разбегаются в стороны темные рыбки, подводный песок замуровывает крепкие подошвы, длинные гривы касаются хрустального зеркала. И полжизни до рассвета. А на рассвете – добрый дедушка Тихон в ближайшей деревне, сено, мокрое дерево, зной и светлое пламя нового дня. Как несправедлива была Мать-Кобылица, сама имеющая золотые крылья за спиной, не дав лошадям возможности летать!.. Я бы сейчас поднялась вместе с тобой к небесным лошадям и поскакала по Млечному пути навстречу истине. Чтобы мои тупые собратья и товарки увидели правду во всём её великолепии. Чтобы узнали, что природа, то волшебное и святое, что есть на грешной земле, это только отражение всего того прекрасного, что есть на небе. И это ты помог понять мне, умирая в соседней конюшне, умирая от сапа, как умирали мой отец, моя мать... Слезы... Горячо сбегая по щекам, они падают на овес. Вчера клоун Рональд рассорился с дрессировщицей, доказывая, что лошади не умеют плакать. Дурак!.. Лошади умеют все. Даже любить. Страшно. Я так хорошо слышу тебя сейчас, будто ты стоишь рядом и ешь из моих яслей. Что-то тяжко стоять на ногах. А на коленях - жестко. ...Ощущения мешают вспоминать картинки и события мира, в котором я жила когда-то, представления не имея о цирке. Знаешь, рыжий мой, с какой охотой я возила бы всю жизнь телегу, лишь бы не знать арены и крика «Гоп!..» ...В груди что-то забурлило: видно песня рвется из горла... Это мутный свет лампы, или луна над полем?.. Почему я давно лежу на полу и возле меня суетится этот противный слащавый конюх? А зачем рукавицы, халат, врач... Какие они дураки, правда? Я просто отдыхаю от тяжелого дня. Кха!.. Просто у меня есть они – эти золотые крылья. И мы поскачем по синему полю. Кха... кха!.. По зеленому небу. Круг, еще круг... еще... Здравствуй, рыжий мой!.. P.S. ОТ АВТОРА. Мери – лучшую лошадь Новорыбинского государственного цирка нашли ночью тринадцатого декабря в конюшне, подыхающую от легочного сапа. Врач говорил, что лошади умирают, стиснув зубы так, что потом тисками не разжать. Мэри пала, как все. Только меж зубов у нее был зажат сухой цветок люпина. Ну, ты и счастливчик, рыжий! Только в сказке бывает такая любовь!.. Рис. Автора
Copyright © 1985-2004 Зеленый Парус
При перепечатке материалов ссылка на "Зеленый Парус" обязательна. Вебмастер - Валерий Мосягин 
|
|||